Дима, пора домой, – громко крикнула женщина во двор из окна третьего этажа одного из многочисленных и так похожих друг на друга домов по улице Белы Куна, что в Ленинграде. – Мам, ну еще чуть-чуть! – послышался из песочницы крик в ответ. Неожиданно теплый октябрь еще позволял играть ребятам в машинки. – Какое чуть-чуть, темно уже совсем! – вновь эхом по двору пронесся женский голос. Мальчишки начинали смеяться над стремительно краснеющим Димой. – Вчера в это время было еще светло, – крикнул он в окно свой последний аргумент. – Часы то перевели, внучок, – вместо матери ответила ребенку бабушка, сидящая на лавочке около песочницы. – Зимнее время теперь. Вот и темно уже. Спустя несколько минут маленький Дима уже понуро шел в сторону подъезда, что-то бурча себе под нос. И только ветер мог разобрать его слова. – Вот как стану главным в стране, – бормотал он, – так и отменю сразу это дурацкое зимнее время.